Советская княжна
Нина Жевахова родилась в 1947 году и провела детство и юность в Свердловске. Наверное, их можно было бы назвать обычными советскими, но лишь с оговорками – пионеркой и комсомолкой она никогда не была, а из главных воспоминаний этого периода остаются занятия с пяти лет английским языком, с шести – музыкой и пением. Затем медицинский институт и работа хирургом. Настоящий шок 35-летний доктор Нина испытала в 1982 г., когда за две недели до смерти отец Сергей Дмитриевич пригласил её в кабинет и сообщил о том, что их семья относится к русской ветви известного грузинского княжеского рода, берущего начало от первых грузинский царей. Он начертил на листочке что-то вроде генеалогического древа и передал свои записи дочери. С тех пор княжна Нина считает главным делом своей жизни восстановление родословной Жеваховых. В роду много славных воинов. Ощущая дух предков, Нина Дмитриевна считает себя человеком боевым. По-видимому, именно это качество и сильный характер позволили ей воссоздать родословную и написать книгу, которая так и называется – «Жеваховы». Не одна страничка в ней связана с Курском.
Иоасаф Белгородский
Дальним родственником Жеваховых по материнской линии был очень почитаемый как до революции, так и сегодня святой Иоасаф Белгородский. Напомним, что на тот момент курские земли входили в состав Белгородской губернии. Архиепископа особо почитали в семье Жеваховых. «Жизнь святителя была непрестанной борьбой с мягкотелостью и теплохладностью, и эта борьба поражала своей смелостью и размахами. Святитель не смешивал христианского милосердия с сентиментальностью; не заботился о том, что скажет свет, как будут относиться к нему лично; не покупал популярности и любви к себе ценою измены долгу и правде. Он был чист и безупречен и ничего не должен был миру и, кроме Бога, никого не боялся. В этом был источник его прямолинейности и строгости», – напишет в воспоминаниях о святителе двоюродный дед княжны Нины Николай Дмитриевич Жевахов (1874 – 1946 (?)). Он не единожды побывает в Курской губернии, собирая многотомные материалы для биографии святителя, ставшие прологом к его канонизации в 1911 году. Его перу принадлежит и первое житие святого. В этих поездках князь Николай познакомится с архиепископом Курским и Обоянским Питиримом (Окновым), впоследствии митрополитом Петроградским и Ладожским. Работа по канонизации архиепископа Иоасафа их сблизит. В Петербурге они будут вместе трудиться в Священном Синоде, их пути пересекутся и на Кавказе, уже в изгнании.
Брат Николая Владимир Жевахов (1874 – 1937 гг.) тоже будет принимать участие в прославлении святителя (1911 г.) и выразит своё почтение к нему при выборе монашеского имени. Он станет известен нашим современникам как Иоасаф (Жевахов), епископ Могилёвский, священномученик.
Близнецы-братья
Судьбы Николая и Владимира должны быть похожими по определению, поскольку они близнецы. Вначале так и было. Оба закончили юридический факультет Киевского университета и твёрдо шли по карьерной лестнице. Николай работал в киевской судебной палате и в канцелярии киевского генерал-губернатора, служил земским начальником в Полтавской губернии, затем в Государственной канцелярии в Петербурге, занимал должность и.о. товарища обер-прокурора Святейшего Синода.
Владимир начал карьеру в киевской судебной палате, был почётным мировым судьей, старшим советником Киевского губернского правления, затем – чиновником по особым поручениям при киевском, подольском и волынском генерал-губернаторе.
Братья слыли убеждёнными монархистами и много сделали на ниве православия. Трудами князя Николая в Бари (Италия) был выбран и приобретён участок под храм и странноприимный дом для паломников из России, желающих поклониться мощам Николая Чудотворца. А князь Владимир стал инициатором раскопок древних иноческих пещер в предместье Киева, которые назывались Зверинец. Впоследствии там был основан Зверинецкий скит, почётным попечителем которого стал князь Жевахов. Интересным является и тот факт, что наместником Киево-Печерской Лавры в этот период является курянин – архимандрит Амвросий (Булгаков), добившийся передачи Зверинецких пещер Лавре. Князь Владимир становится старостой построенной в скиту церкви во имя Рождества Пресвятой Богородицы. Кстати, 1914 году в ней был освящён придел в честь святителя Белгородского Иоасафа.
Однако революция меняет привычный ход течения жизни обоих братьев. Каждый из них делает свой выбор. Николай Жевахов уезжает за границу и становится достаточно скандальной личностью. Его не принимают даже собратья по изгнанию. Сегодня его называют русским фашистом. Во всех трагических переменах в России он обвинял евреев, как мог, боролся с «жидомасонским заговором» и поэтому приветствовал фашизм как средство борьбы с ним. Он был не просто эмигрантом, который примирился со своей судьбой, а всячески противодействовал распространению большевизма. Николай Давидович выступал с лекциями не только в фашистской Италии, но и в Германии.
Епископ-контрреволюционер
Владимир Жевахов от эмиграции отказался. После революции был вынужден скрываться. Позже работал в украинской Академии наук, однако в 1924 г. был арестован, 7 месяцев провёл в тюрьме Киева. Сразу после освобождения князь обратился с письмом к Патриарху Тихону с просьбой благословить его на принятие монашества: «После пережитой в текущем году Голгофы, выразившейся в полугодовалом тюремном заключении, я почувствовал всю необходимость Воскресения к новой жизни и бесповоротно решил, совершенно уйдя из мира, остаток дней своих посвятить Богу». Из дальнейших 13 лет жизни шесть он проведёт в лагерях и ссылках. В начале пастырского пути в 1926 г. он будет назначен викарием Курской епархии епископом Дмитриевским. Несколько месяцев перед очередным арестом будет жить в Курске в маленьком домике на ул. Золотой, 31. Нина Жевахова в своей книге рассказывает о том, как «совет общины верующих курского Казанского собора обращался в ГПУ и доказывал, что их любимый владыка лишён свободы «по недоразумению», просил отпустить его под их поручительство»... Самый длительный период его служения в качестве епископа – белорусский. С 29 июня 1934 года он епископ Могилёвский. В 1936 г. также управлял Минской епархией.
Второй раз судьба приведёт его на курскую землю в 1936 г. Он будет жить в Белгороде (на тот момент в Курской области), однако 60-летнего измученного лагерями и ссылками епископа в ноябре вновь арестовали и выслали в г. Боровичи Ленинградской области, где в этот момент жили его сёстры.
Советская агентура была прекрасно осведомлена об антисоветской деятельности брата Николая, который в этот период активно ищет сподвижников для борьбы с новой властью. Поэтому так часто при последнем аресте епископа звучит вопрос: «Кто у вас из родственников проживает за границей?». Честные ответы, по сути, «подписывают» ему приговор: «Лично я с братом не переписываюсь, а мои сёстры, проживающие в Боровичах Ленинградской области, с ним переписываются и получают небольшие денежные пособия». Причислив будущего святого к контрреволюционной организации церковников, якобы действующей в Ленинградской области, каратели всё же не находят возможности доказать его вину и пересылают этапом в Курск, где в это время фабрикуется дело о другой террористической организации, якобы готовившей теракты на железной дороге с целью свержения правительства и самого тов. Сталина. Основным руководителем «террористов», как свидетельствуют материалы дела №3741 из архивов Курского УФСБ, сделали епископа Иоасафа Жевахова, имеющего неподобающую родословную и связи. Нелепость обвинения хорошо просматривается, если знать, что в Курской области больной епископ жил в этот раз всего несколько месяцев – с июня по ноябрь 1936 года.
Иоасаф (Жевахов) аргументированно отрицал все обвинения. «Никакой контрреволюционной деятельности я за собой не считаю, – записано в протоколе одного из допросов. – …в период всенародного обсуждения проекта Сталинской конституции мы подвергали обсуждению 21 ст. со своей точки зрения… в отношении стеснения прав церкви и духовенства и, в частности, восстановления колокольного звона, открытия хотя одного свечного завода на область, отменить регистрацию в Соворганах духовенства, причём в виде шутки было сказано, что по логике вещей не мешало бы иметь разрешение и на духовную школу. Вот тогда бы была конституция, за которую всё духовенство горячо поблагодарило бы Сталина…».
Епископ Иоасаф (Жевахов) 4 декабря 1937 года тройкой НКВД был приговорён к расстрелу. Казнь свершилась в тот же день на стрельбище под Курском.
На панихиде по жертвам политических репрессий в урочище Солянке его внучатая племянница княжна Нина поделилась своими мыслями: «Любой род – это как большое дерево, у которого есть корни и крона. И под этой кроной чувствуешь себя защищённым от внешних невзгод».
Защищённым может себя почувствовать и любой курянин, обратившись с молитвой к святому из рода Жеваховых – Иоасафу Могилёвскому, принявшему мученическую кончину на курской земле. Его мощи покоятся в одной из братских могил в урочище Солянке, где в 1937 году было расстреляно около двух тысяч человек.
Светлана Борисова