Это было во время работы Курской Коренской ярмарки и крестного хода с чудотворной иконой Божией Матери «Знамение». Главный редактор небольшой курской газеты Илья Жиронкин был полностью вымотан: бегал по местечку Свобода, расставлял свой немногочисленный журналистский коллектив по заранее спланированным местам — там сфотографировать главную святыню, здесь взять у кого-то из VI Р-персон небольшое интервью, дать инструкции рекламщику по заключению договоров. Словом, суеты и хлопот достаточно. Что поделаешь, журналиста ноги кормят и язык вдобавок.
Набегавшись, Илья присел в теньке у ворот монастыря перевести дух. В этот момент, отделившись от группы паломников, к нему подошла женщина в скромном темном платье. Несмотря на немолодой, на первый взгляд, возраст, эта дама выделялась своей гордой осанкой и смелым взглядом, пронизывающим окружающих из-под черного, скрывающего прическу платка.
— Илья, здравствуйте. Вы меня не узнаёте?
Жиронкин на минуту задумался. Среди паломников он сразу приметил эту женщину, которая отличалась своей статью и неординарностью. В голове Ильи замелькали картинки прошлого, лицо было знакомо, но когда и где он его видел, журналист, как ни старался, вспомнить не смог.
— Я Наташа Гончарова, учительница рисования. Вы меня еще из комсомола исключали.
Илья при первых звуках ее мелодичного голоса сразу же вспомнил тот случай...
Однажды 30 лет назад
В 1981 году молодой Илья Жиронкин работал в обкоме комсомола. Так уж получилось, что по окончании исторического факультета он сумел устроиться на работу в обком ВЛКСМ. Тут помогла и учебная практика в общественных организациях, да и более старшие друзья Ильи, работавшие к этому времени в комсомольских органах, похлопотали за товарища. Здесь стоит сказать молодым, что в начале 80-х работа в комсомоле была престижна и выгодна со всех сторон — она служила гарантированным трамплином в карьере, да и в материальном плане была далеко не из самых малооплачиваемых. Правда, сам Илья к карьерному росту не стремился, его мечтой был труд ученого-преподавателя. Впоследствии, через два года работы в обкоме, Жиронкин уйдет на преподавательскую в отличие от большинства своих соратников, выбиравших, как правило, партийную работу.
А пока Илья трудился лектором в комсомоле, осваивая при этом все азы аппаратной деятельности. Время от времени инструкторов обкома мобилизовали на «прорыв», в зависимости от обстановки и направляющих указаний ведущей силы общества — КПСС. Молодым сотрудникам обкома приходилось заниматься всем: и финансовыми проверками сдачи взносов, и организаторской работой по приему в ВЛКСМ, и подготовкой отчетно-выборных конференций, словом, всем по очереди.
В отделе пропаганды и агитации, где Илья числился лектором-инструктором, существовало нынче совсем немодное и забытое направление — атеистическая пропаганда. Это сейчас многие государственные деятели и чиновники посещают церковные службы, возводят новые и восстанавливают утраченные храмы, а тогда партия и ее верный подручный — комсомол — с Церковью боролись. Причем всеми доступными способами, одним из которых было выявление молодежи на предмет отправления религиозных обрядов с последующими показательными наказаниями. В тот раз его, как и большинство других сотрудников обкома, привлекли к участию в специальной бригаде, которую направили по разным районам области.
Жиронкину достался Фатежский район, всегда считавшийся хорошим для командировок, — Курск близко, можно даже каждый день домой возвращаться. Это ж не Глушково или Дмитриев, загонят, так недели на две безвылазно, да еще в районных гостиницах, где от холода и тараканов спасу нет.
Второй секретарь фатежского райкома комсомола Сергей Смолин считался человеком опытным и толковым, работал в этой должности уже несколько лет и знал, как говорится, все ходы и выходы. Илью Сергей обнадежил сразу: «У меня с атеизмом нормально поставлено, все церковные книги проверяем. Одна закавыка, наша церковь Тихвинской иконы Божией Матери стоит на московской трассе, и многие проезжающие через Фатеж в ней венчаются и крестят детей, думают, что раз из других мест, так и концы в воду. Курян много бывает, у меня даже отдельный список есть». Жиронкину это понравилось — здорово, можно кого-нибудь из Курска зацепить да раскрутить пошумнее.
Так оно и получилось. Нашли на пару со Смолиным нескольких молодых жителей Курска, посмевших отправлять религиозный культ, да дела в райкомы по месту жительства и отправили. Результат командировки налицо, честь и хвала активистам! Да только в итоге инцидент всё же произошел. Наташа, давняя знакомая Ильи по худграфу, с которой даже дружили немного в студенческие годы, оказалась в этом черном списке, только под другой фамилией. Новой, мужниной — вот в списке-то ее и не узнал. Наташу прилюдно в Ленинском райкоме из комсомола исключили за то, что ребенка в Фатеже крестила, а Илье довелось на том заседании бюро присутствовать. А она и не отступалась, заявила, что в Бога верует. Тогда это заявление прозвучало, как гром среди ясного неба, — нет, ну это ж надо!
Неприятно было, конечно, пришлось глаза под стол прятать, а после бюро убежал Илья сразу из райкома, не захотел даже с ней поговорить, стыдно стало. Слышал Жиронкин, что Наталью после этого заставили из школы уйти, где она работала, а потом на многие годы ее потерял из виду.
И вот, здравствуйте! Что делать, как себя вести? Однако Наталья Валерьевна повела себя молодцом. Между прочим, не обвиняя, рассказала, как ей тогда пришлось помыкаться, как никуда на педагогическую работу не брали.
— А ты знаешь, Илья, слава Богу, что так получилось. Я тогда из родного Курска в эту «чумную» Москву переехала — город большой, никто тебя не знает. Правда, больше в школу работать не пошла, начала на пленэры выезжать, церкви и храмы писать. Потом иконы начала реставрировать, да новые писать. Все святые русские места посетила и дождалась своего — власть наша к Церкви оборотилась. Теперь у меня выставки персональные проходят, в Москве я считаюсь «дорогим» художником. Вот оно как вышло-то. С мужем мы разошлись, да оно и лучше — с дочкой вдвоем живем, она уже большая, по моим стопам пошла. Часто думаю, если бы не то исключение из комсомола, что бы со мной было? А от веры я не отступила. Вот сейчас специально на малую родину приехала, Богородице поклониться. Лепо-то как, а Илья?..
Действительно, не было бы счастья, да несчастье помогло. Вот что настоящая вера с людьми делает, не отступилась в свое время она от веры и, наверное, Бог ей помог. Хорошо то, что хорошо заканчивается.
P . S . Все фамилии в этой правдивой истории изменены.
Пётр Василевский